Говорят, что Антон Павлович Чехов был в Хабаровске по пути на Сахалин, где он изучал каторгу, и город ему не понравился, а точнее, в его заметках — ни строчки. Правда, некоторые представители интеллигенции начинают сегодня утверждать: нет, к селению он испытал симпатию. Писатель якобы был восхищен широтой и мощью Амура, и даже сказал: «Вот бы дачу здесь!»
Говорят, что в Хабаровске есть стол, за которым великий писатель и написал легендарную «Чайку». Если к этому присовокупить, что некоторые представители общественности хотят соорудить Чехову памятник, понятно, что с писателем многое связывает хабаровчан
В Хабаровском музыкальном театре — премьера чеховской «Чайки».
Говорят, что Антон Павлович Чехов был в Хабаровске по пути на Сахалин, где он изучал каторгу, и город ему не понравился, а точнее, в его заметках — ни строчки. Правда, некоторые представители интеллигенции начинают сегодня утверждать: нет, к селению он испытал симпатию. Писатель якобы был восхищен широтой и мощью Амура, и даже сказал: «Вот бы дачу здесь!»
Говорят, что в Хабаровске есть стол, за которым великий писатель и написал легендарную «Чайку». Если к этому присовокупить, что некоторые представители общественности хотят соорудить Чехову памятник, понятно, что с писателем многое связывает хабаровчан
Искусство дает крылья и уносит далеко — далеко! А. Чехов
В Хабаровском Музыкальном театре чеховская «Чайка», эта квинтэссенция русского театра по Станиславскому? «Не верю!»- тут же в голове появилось категорично-крылатое из репертуара классика театра. Чайку споют? Композитор оперетты — Александр Журбин: пугачевское «Не привыкай ко мне», а еще одна из первых рок-опер «Орфей и Эвридика»… Среди первых исполнителей — сладкоголосый Альберт Ассадулин и тогда еще по-ленинградски утонченная Ирина Понаровская. Это потом уже в Москве ее поднатаскали быть попроще, поскандальнее, поближе к народу. Желательно, чтобы муж бил.
А тут еще Чехов с его «томительными» паузами, с парадоксальным, если не черным чувством юмора. Иным соотечественникам в то время он был непонятен, а тут-21 век, да еще и Хабаровск!
Стоит напомнить, что «Чайка» — комедия. Отчего же комедии и не стать опереттой? Да еще если ответственный за либретто – известный Вадим Жук, актер, сценарист, поэт, теле- и радиоведущий.
Вот только справятся ли в Музыкальном театре? Потянут ли? Все-таки Чехов?
Здесь ужимками и трюками, набившими оскомину и переходящими из спектакля в спектакль, не обойдешься, здесь не только петь, но и играть нужно, хоть как-то существовать на сцене. Здесь архаика в виде, ставших уже анекдотичными, если не образчиками дурновкусия перьев и искусственных бриллиантов, заказана.
Кто испытал наслаждение творчества — для того всех других наслаждений не существует! А. Чехов
Все просто. На сцене человеческие скелеты, даже скелет чайки, если , конечно это чайка, а не миниатюрный птеродактиль. Немного темноватая сценография, но в этом что-то есть: новое всегда рождалось в сумерках старого. Просто порой сумерки нужно чуть-чуть сгустить, и ищи себе луч света в темном царстве.
Помимо скелетов на сцене ящики с надписями — названиями спектаклей, идущих в театре.
Отдельный восторг — костюмы Натальи Сыздыковой. Странные, замысловатые, а где ж Россия конца 19-го начала 20-го века? А потом все успокаивалось, и ба!- да это же просто театр! И благодаря этим костюмам отсылка в Средневековье с жуткой инквизицией, скрепами, консерватизмом.
Два состава, и не поймешь какой лучший.
Аркадина Людмилы Блок ярка, эксцентрична, взбалмошна, полна страстей. Рука ее тяжела, это было видно даже с последних рядов, когда она заехала пощечину Треплеву. После таких пощечин порой вывороченную челюсть полгода медики вправляют. А потом в сцене с Тригориным сама нежность…
Аркадина в исполнении Татьяны Маслаковой тонка, акварельна, ее капризы милы, и если яд- то сладок, но слегка, и если ваниль, то чуть-чуть. Ее сдержанность не скучна, она будит воображение, она заставляет дорисовывать демонов, прячущихся за такой приятной улыбкой. Эта актриса умеет влюблять, и это редкий дар.
Треплев Никиты Туранова, может и простоват (наследие амплуа Простака в опереттах?), но не глуп, романтичен, как-то порой даже по- детски. И веришь в его мечты о «новых формах», о новом искусстве.
Треплев Андрея Кучинского более либидозен, более мускулиннен, конфликт его с Тригориным может быть более яркий, нежели у Туранова, имеет скорее не «идеологическую», а естественную мужскую природу.
Хочется отметить, что Музыкальному повезло: в театре есть актеры с амплуа «герои-любовники», это, значит, гарантирован успех у женской публики.
Сохранив фирменное обаяние, уж простите за старое название, Музкомедии, удалось режиссерам Сергею Листопадову и Дарье Пантелеевой добиться и артистической ансамблевости, и довольно правдивого актерского существования на сцене, и насытить спектакль смыслами, которые разгадывать и разгадывать зрителям. Безусловно, это шаг, а скорее, прыжок, к появлению новых театральных форм, и как следствие, к обретению нового зрителя.
Осмысленная жизнь без определенного мировоззрения — не жизнь, — тягота, ужас. А. Чехов
Как-то и забылось, что «Чайка»- комедия. Вокруг хабаровчанки, кто с кавалером, кто с подругой, одни – совсем юные, другие, как могло показаться, были свидетелями приезда Чехова в Хабаровск. Классика она как-то порой ожесточает тех, кто уверен, что ум — это когда на лице по-советски печать уныния , скорби и жестокости. А постановка-то получилась легкой! Словно прорывая пелену традиционной скреповой хабаровской консервативности, порой раздавался смех.. Нет. Не массовый. У нас дураки, как правило, сбиваются в колонны и смеются по заданию партии или над Петросяном.
После спектакля — обсуждение со зрителями. Конечно, театр — не рубль, всем подряд постановка вряд будет нравиться. Да и рубль у нас сегодня все подряд не любят.
Сергей Листопадов как-то вскользь заметил, что чайку считают символом свободы, а вообще-то это птица — падальщица.
Обсуждающие поделились на два лагеря. Пенсионного возраста-жертвы советского образования, называющие себя постоянными зрителями театра, были возмущены: где перья, где голые ножки, где фальшивые бриллианты? «Мы сюда ходим развлекаться!»- кричали одни бабушки. Другие говорили о том, что без ума любят Чехова, оперетту, классику, но «Чайка» им не понравилось, уж очень им показалось мрачно опять же без перьев и канканов. Хотя в спектакле что-то похожее на канкан было.
«Не будем к вам ходить, — кричали пенсионерки.- Будем ходить в филармонию!». Одна бабуля, видимо, насмотревшись пропагандистских телепрограмм на центральном телевидении, вспомнила про патриотизм. И обвинила режиссеров, чуть ли не в пособничестве американцам. Видимо, и ей не хватало перьев на сцене. Хотя странно, ни Соловьева, ни Кисилев в перьях и фальшивых бриллиантах замечены во время телепрограмм не были.
Как в древнем Риме: «Дайте нам хлеба и зрелищ! Зрелищ! Зрелищ! Зрелищ и перьев!»
Молодежь, выслушав старое поколение, стало говорить, что спектакль понравился, что в театр они ходят, чтобы думать, фантазировать, Кто-то перед спектаклем перечитал кто Чехова, кто собирался уже после просмотра перечитать. Они гадали о символах, о смыслах постановки…
Бабушки надули губки. Кто-то рванул домой, а может сразу в филармонию, кто-то зачем-то остался слушать молодежь. Услышали ли?
…. Конечно, нужно, если есть возможность, нужно самим в Музыкальном театре посмотреть «Чайку». А то получается, как в анекдоте. «Знаю этого вашего Карузо. Ванька напел. Фальшивит и картавит!»
И еще. Если бы был Чехов в Хабаровске на премьере своей «Чайки», то какой бы юмористический рассказ о хабаровском противостоянии «старческого «зрелищ и перьев!» — и молодежного «подумать и почитать» появился? И показался бы ему Амур столь великим?
Юрий Вязанкин
